О богатой истории города Самоков свидетельствуют многочисленные объекты, привлекающие внимание тысяч туристов. Еще с самого своего возникновения в эпоху Средневековья город оформился как культурный центр, где удачно сожительствовали представители разных вероисповеданий. Подтверждает это и сохранившаяся до наших дней Байракли мечеть − памятник культуры национального значения. Храм воздвигнут предположительно около 1845 года по заказу Мехмеда Хюсрева-паши. Директор Исторического музея города Веселин Хаджиангелов пояснил, что единственные сохранившиеся документы о ее строительстве были найдены в личном архиве одного из стенописцев, украсивших ее − Христо Йовевича.

Среди них «есть несколько оригинальных проектов стенописной декорации. Ее /мечети/ изображение можно увидеть на фотографиях и почтовых открытках с конца 19 века», − дополняет свой рассказ Веселин Хаджиангелов. Архитектура особо не отличается от других мечетей, построенных в тот же период, – молитвенный дом квадратной формы, сориентированный на юго-восток к священным городам – Мекке и Медине, с молитвенной нишей – михрабом.

По словам нашего собеседника, строительная техника показывает, что здание − дело болгарских мастеров, он убежден, что стенописная декорация делает памятник уникальным».

«Строители не только проявили свой мастерский почерк, но и оставили своеобразный автограф. В 70-ых годах была проведена реставрация мечети под руководством одного из лучших специалистов в данной сфере − самоковца Георги Белстойнева. В ходе реставрационных работ на штукатурке в юго-восточном углу здания был обнаружен план церкви, очень похожий на храм в Рильском монастыре. Многие исследователи, среди них и искусствовед Анна Рошковска, считают, что Байракли мечеть воздвигли те же самые мастера, которые восстановили и храм в Рильском монастыре после очередного пожара. Другой след обнаружен в северо-западном углу, где написаны имена – Иван, Ристо и Коста, которые совпадают с тремя действующими в то время Самоковскими стенописцами Иваном Иконописцем, Христо Йовевичем и Костой Вальовым. Так что вполне возможно, что именно они являются авторами и богатой декорации мечети».

В какой степени стилистические черты рисунка, характерного для христианского искусства, повлияли на декорацию мечети? «Именно это отличает этот памятник от всех остальных подобных ему. Типичные мусульманские молитвенные дома украшены изображениями тугр /султанских печатей с каллиграфическими орнаментами – прим. авт./, подписями султана, текстами Корана, геометрическими фигурами. Тогда как декорация этой мечети намного богаче, с пышными элементами, характерными для барокковой орнаментики общественных зданий в Центральной и Восточной Европе. Есть также вписанные, умело замаскированные растительными элементами кресты, что также говорит о христианском характере стенописцев. Впечатляет и шестиконечная еврейская звезда на куполе. Ее присутствие поясняется тем фактом, что этот солярный символ популярен еще с зари человечества и изображался на самых разнообразных культовых зданиях. Так что, вряд ли можем говорить о какой-то тайной связи между иудаизмом и мусульманством».

Можно ли говорить про художественный вкус, общий для разных религий, в частности, для христианства и мусульманства?

«Вероятнее всего, да, − считает историкВеселин Хаджиангелов. − В этой поздней для Османской империи эпохе границы как бы сняты, у людей уже было немало возможностей путешествовать за пределы империи. Контакты и культурные отношения с более богато устроенными христианскими государствами делают более доступными самые современные достижения в искусстве. Когда Мехмед Хюсрев-паша прибыл для открытия мечети, мусульманские сановники были неприятно удивлены и возмущены декорацией, которая заметно расходилась с их представлением о рисунках на стенах молитвенного дома. Они даже потребовали, чтобы стенописи были уничтожены, поскольку были сделаны неправоверными, христианами, и имела светский характер. Красота изображений, однако, оказалось настолько сильно воздействующей, что Мехмед Хюсрев-паша, будучи человеком высокообразованным, с богатой дипломатической и военной карьерой, запретил делать это. Единственный компромисс был допущен в отношении михрабной ниши, на которой были изображены мечети в Мекке и Медине – эта стенопись была раскрыта лишь только в ходе реставрации. Так что можно оговорить о наличии преемственности. Нельзя забывать и о том, что традиция богатой декорации стен орнаментами в те времена была характерна для более богатых домов, как христиан, так и мусульман».

После реставрации Байракли мечети решено, чтобы она стала пространством «для экспонирования османского культурного наследия, потому что нельзя забывать о том, что оно сыграло существенную роль в жизни и развития культуры Болгарии», − заявил в заключение Веселин Хаджиангелов.