Лучше не быть беженцем

Лучше не превращаться в беженца на этом мире, хотя миллионы таких людей встречаются в разных частях планеты. Переселяются они в поисках лучшего места для житья, нежели на своей родине. В силу разных обстоятельств беженец это либо иждивенец, либо страдалец. Он рассчитывает на добрые намерения тех, у кого есть мирный дом и своя родина. Но того, что мир может предложить пришельцам, порой вовсе недостаточно. Обрушившаяся на Болгарию с августа с.г. волна эмигрантов застала нас неподготовленными. Условия, которые предлагает наше государство 11 тысячам незаконно пересекшим границу Болгарии эмигрантам далеки от желанного.

Лагеря беженцев буквально трещат по швам, условия жизни там исключительно тяжелые. Ряд прибывших в Болгарию уже сожалеет о своем выборе. Другие же выбиваются из сил, чтобы получить статус беженцев и отправиться в более богатые страны ЕС. Размещенные в бывшем студенческом общежитии софийского района Овча-Купел люди могут считать себя счастливчиками. По крайней мере, у них есть крыша над головой, и каждая семья располагает отдельной комнатой, в отличие от приютившихся в зданиях школ и других местах. Вот что сказала сквозь слезы сирийка Лама – мать четырех детей:

„Мы благодарны болгарскому правительству, что приняло нас. Большое ему спасибо. Мне трудно говорить, потому что слезы навертываются на глаза...”
Другое настроение обуревает группу совсем молодых палестинцев, теряющих надежду, что они когда-либо получат статус беженцев. Они уже трижды пытались проникнуть в Румынию, но без успеха. Мечтают попасть в Швецию или, по крайней мере, в Германию.
„У нас нет средств, нет работы, нет теплой воды, а наружи холодно и мокро. Деньги наши кончились, и все стало проблемой”, – говорят они.
А мы из одного из лучших лагерей для беженцев в Софии направляемся в один из самых проблематичных, в г. Харманли, что близ границы с Турцией, откуда идет поток эмигрантов. Открытый наспех в начале августа, лагерь был переполнен еще до завершения строительных работ. Он должен был предлагать хорошие условия с фургонами на одну семью с баней и кухонькой внутри, с теплой водой и отоплением на 430 человек. Но сейчас в нем расположено 1300 беженцев, т.е. в три раза больше. Часть их мерзнет в палатках, спит прямо на земле, не имеет воды, электричества, отопления. Лишь неделю назад электричество было проведено в фургоны. Идет ускоренный ремонт бывшей казармы, куда можно было бы переместить людей из палаток. Здание должно быть готово в ближайшие 10 дней. В Харманли есть 300 детей и около двадцати беременных женщин. Наиболее часто произносимое слово здесь „мафи”, что для нас звучит странно, но на арабском означает „нет”.

У одной из палаток на нас смотрят грустные глаза мальчика, у которого высокая температура. Его бабушка Нерима говорит следующее:
„Все мы бежали от ужасов войны. Но здесь, в лагере, условия жизни намного хуже. Нет воды, канализации, денег, пищи, лекарств, дети все простужены. Мы очень рассчитываем перебраться в Западную Европу. Моя сестра живет в Германии, другие родственники во Франции. Если бы здесь условия были хорошими, мы бы не хотели перебраться в другое место”.

В лагере мы случайно попали в тот момент, когда сюда привозят дарения благотворительные организации. Протестантская церковь и общество „Самаряне” из г. Стара-Загора привезли обувь и одежду, живущим во влаге и холоде людям. Они обогреваются вокруг больших жестяных коробок перед палатками, где сжигают все, что есть деревянное. Пустые консервные банки служат им тарелками. Гуманитарные организации привели и двух педиатров для проведения осмотра детей. Некоторые уже увезены в больницу Харманли с заболеваниями уха и бронхитами. Волонтеры идут в город, чтобы купить нужные лекарства. Палестинский врач из Иордании, учившийся и живущий в Болгарии, помогает своим коллегам в переводе.

„Большинство детей кашляет, больно бронхитом и насморком, воспалением ушей и почти у всех наблюдается жидкий стул и боли в животе, – сообщает нам врач. – Мы здесь, чтобы помочь, чем можем. Это большая трагедия. Идет снег или дождь, холодно, промозгло, видите, при каких условиях живут эти люди. Подобные условия наблюдались в 70-х годах во Вьетнаме, а в 60-х годах – в Камбодже. Но, чтобы подобные условия жизни были в наши дни в европейском государстве – это стыд и позор”.
Меня обуревает гнев, – говорит Диана Димова из общества „Самаряне”. В третий раз посещаю этот лагерь, но ситуация здесь все больше осложняется.
„Условия просто потрясающие, – говорит эта женщина. – По ночам стоит мороз. Если так будет продолжаться, то люди начнут умирать. Это уже гуманитарный кризис. Разумеется, Болгарии справиться с нагрянувшими более 10 тысячами пришельцев нелегко. Но уже столько времени нет стройного плана действий, везде полный хаос. Сочувствую и служащим полиции здесь, и социальным службам города, которые на добровольных началах пытаются оказать помощь этим людям, попавшим в беду. Но ни сил, ни средств не хватает”.

Свое возмущение выражает директор лагеря Жельо Желев. Дело в том, что при недавнем бунте беженцы поломали часть новых бань и туалетов в фургонах. Они, видимо, рассчитывают, что таким образом им быстрей обеспечат лучшие для жизни условия, и переезд в другую страну. И наш вопрос к нему: „Не чувствуете ли Вы брошенным себя правительством на произвол судьбы?”
„По-моему, до нас просто дела нет в Европе, а не в правительстве, – был ответ. – Кабинет делает все возможное, но у нас совершенно ограниченные возможности. Вся наша нация насчитывает сейчас 7 миллионов, это население крупного европейского города. Нашему населению самому трудно здесь жить, и многие эмигрируют за границу. На поддержание соответствующего качества жизни беженцев нужны средства. А также человеческий ресурс, который уже исчерпан”.

Перевод Петра Григорьева
Фото Марии Димитровой-Пишо